На симпозиуме прибрежной дерматологии в США доктором Де Лео из Университета Южной Калифорнии в Лос-Анджелесе сделано сообщение о несколько необычных причинах дерматита, возможных в практике дерматолога. В одном случае у 25-летней женщины причиной дерматита оказалась аллергическая реакция на одеколон своего парня. В другом случае у 50-летнего мужчины в течение 3 лет наблюдался рецидивирующий дерматит на левой руке и на левой стороне груди, причиной которого оказалась краска для волос, используемая женой, спавшей слева от мужа. Дерматит у мужа разрешился только после прекращения использования краски. Реакции у взрослых (при окраске волос и украшении кожи) и детей (при нанесении временных тату) могут вызываться хной, особенно черной, в которую добавляется краситель с угольной смолой, содержащий п-фенилендиамин, способный вызвать у некоторых людей опасные реакции кожи. Ученый привел из практики два случая лицевого дерматита, вызванных аппликаторами для макияжа, в которых аллергеном являлся тиурам, компонент резины, из которой были изготовлены аппликаторы. Невоспалительные пузырьки на пальцах или гиперпигментация, появляющиеся через несколько дней, могут быть результатом контакта с лимоном, например, добавляемым в джин-тоник, и последующим воздействием ультрафиолетового света. В другом случае дерматит вызывался не самим жидким средством для стирки, а его консервантом. Очень часто дерматиты развиваются от контакта с изделиями из никеля, в т.ч. от контакта с частями лечебной аппаратуры из сплавов никеля.

Известно, что тербинафин и гризеофульвин эффективны при пероральном лечении дерматофитий, но могут вызывать печеночные и гематологические нарушения. Однако, частота повышения трансаминаз, анемий, лимфопений и нейтропений среди взрослых и детей, принимающих тербинафин и гризеофульвин, неясна. Для выяснения этого ученые из Университета Висконсина (США) ретроспективно (с 1 января 2006 года по 31 декабря 2016 года) оценили результаты анализов 4985 взрослых и детей, принимавших тербинафин или гризеофульвин для лечения дерматофитии. Доля случаев аномальных лабораторных тестов у пациентов, принимавших тербинафин или гризеофульвин, была крайне мала. При этом большинство из них, 212 тестов или 93,4% от всех аномальных лабораторных тестов, относились к слабо выраженным и не требовали отмены препарата. В 15 051 тесте (или в 99,9% от всех тестов) отклонений от нормальных значений выявлено не было. Повышенный уровень трансаминаз, анемии, лимфопении и нейтропении выявлялись редко и были сопоставимыми с базовыми показателями. Выводы: Мониторинг лабораторных анализов в рамках стандартного интервала здоровым взрослым и детям, по-видимому, не нужен, кроме случаев изначальной печеночной или гематологической патологии. Отказ от частых лабораторных наблюдений может уменьшить ненужные расходы на здравоохранение, психологическую нагрузку на пациентов, связанную с забором крови и обеспечит расширенное использование этих эффективных пероральных препаратов.

Систематический обзор 28 исследований, отобранных из базы данных MEDLINE и Embase с использованием поисковой системы Scopus, включал 52 520 случаев псориаза и 1 806 022 контролей. Было установлено, что пациенты с псориазом имеют больший риск сексуальной и эректильной дисфункции по сравнению со здоровой популяцией. Наибольший риск этих расстройств наблюдался у пациентов с псориазом, сопровождавшимся тревогой, депрессией, псориатическим артритом или при локализации высыпаний в области гениталий. Распространенность сексуальной и эректильной дисфункций варьировала в пределах 40,0% - 55,6% и 34,2% - 81,1% соответственно. Все 3 клинических испытания с использованием биологических препаратов показали после завершения курса лечения улучшение сексуальной дисфункции по сравнению с плацебо. Выводы: Пациенты с псориазом имеют физические и психологические сопутствующие заболевания, связанные с более высоким риском развития сексуальной дисфункции. Кроме того, сам псориаз может играть определенную роль в развитии сексуальной дисфункции. Пациенты с псориазом при наличии у них тревоги, депрессии, псориатического артрита, генитальных поражений, а также находящиеся в более старшем, но сексуально активном возрасте, должны быть осведомлены о повышенном риске сексуальной дисфункции.

Исследователи стремились понять зависимость эффективности двух, с интервалом в 3 недели, обработок 40% раствором перекиси водорода очагов себорейного кератоза от их локализации на теле. Независимо от анатомического расположения себорейного кератоза эффективность лечения от использования 40% раствора перекиси водорода была выше чем в контрольной группе. При локализации на лице лечение было эффективно на 65%, на туловище – на 46%, на конечностях – на 38% очагов. Уже после одной обработки очагов на лице регрессировало 43%, на туловище – 31%, на конечностях – 14% очагов. Наиболее распространенными немедленными реакциями были эритема, жжение и отек в области нанесения раствора, которые проходили в течение недели и в основном были слабо выраженными. Отсроченные реакции, такие как диспигментация и рубцевание, наблюдались редко и наиболее реже встречались при очагах на лице. ВЫВОДЫ: Лечение себорейного кератоза 40% раствором перекиси водорода было наиболее эффективным при очагах на лице и наименее эффективным при очагах на конечностях. Диспигментации были самыми редкими при лечении очагов на лице.

Меланома слизистых оболочек - редкое и агрессивное новообразование с малым количеством опубликованных популяционных данных о предикторах выживаемости при ней. В недавнем исследовании оценивалось влияние расы / этнической принадлежности, пола, стадии, толщины опухоли и анатомической локализации на оценки выживаемости меланомы слизистой. В 1994 - 2015 гг. в Калифорнийском онкологическом реестре был зарегистрирован 132 751 случай меланомы, в т.ч. 1824 меланомы слизистых оболочек. Анализ зарегистрированных случаев показал, что меланомы слизистых оболочек ассоциированы со значительно меньшей 5-летней относительной выживаемостью по сравнению с меланомой кожи (27,64% против 76,28%). Хотя различия в показателях не были статистически значимыми, 5-летние оценки выживаемости меланомы слизистой оболочки были самыми высокими у светлокожих пациентов. На выживаемость при меланоме слизистой влияла стадия меланомы, но не ее толщина. Локализация на слизистой различных анатомических областей имела разные оценки 5 - летней выживаемости: на слизистой мочеполовых органов - 37,41%, ротовой полости - 27,85%, носовых и синусовых полостей - 23,77%, аноректальной области - 16,68% и, прочих, менее распространенных, локализаций - 13,57%. В наибольшей степени повлияли на выживаемость людей с меланомой слизистой стадия и локализация, однако толщина опухоли имела меньшее прогностическое значение. Светлокожие пациенты имели более высокий уровень выживаемости, чем другие расовые/этнические группы. Выводы: стадия и анатомический участок, раса или этническая принадлежность, но не толщина (т. е. глубина по Бреслоу), определяют прогноз меланомы слизистой. Учитывая плохой прогноз при меланоме, локализующейся на слизистой оболочке ротоглотки или гениталий, при общем осмотре кожи эти локализации должны осматриваться дерматологами также в обязательном порядке.

Очаговая алопеция – распространенный вид выпадения волос, часто эмоционально разрушительный для пациентов. Существует недостаток эффективных методов лечения данной патологии. Ранее сообщалось о переменном успехе гидроксихлорохина (плаквенил) при лечении алопеции у взрослых. Исследователи провели ретроспективный обзор девяти детей, пролеченных по поводу гнездной алопеции гидроксихлорохином. Клинические данные были изучены у пациентов, получавших лечение в двух центрах США с 1 июля 2013 года и 1 июля 2015 года. Были представлены результаты терапии 9 детей. Показатели алопеции у 5-ти пациентов улучшились на 6 месяце лечения. У 4-х пациентов улучшения достигнуто не было. Наиболее распространенными побочными эффектами, связанными с лечением, были желудочно-кишечные расстройства и головная боль. Заключение: Эта ретроспективная серия предполагает, что гидроксихлорохин можно рассматривать как вариант лечения алопеций у детей.

Одной из причин прекращения грудного вскармливания является необоснованное принятие такого решения некоторыми врачами из-за препарата, якобы являющегося небезопасным во время лактации. Но большинство лекарств, назначаемых дерматологами, безопасны для ребенка или продукции материнского молока и, поэтому, как правило, врачам не следует запрещать грудное вскармливание при лекарственной терапии без достаточных оснований, считают американские эксперты. Все препараты по степени опасности делят на 5 классов: L1-наиболее безопасные; L2-безопасные; L3-умеренно безопасные; L4- возможно опасные; L5-противопоказанные. Вопреки бытующему мнению системный преднизолон при грудном вскармливании не противопоказан матери. Единственная рекомендация – кормление следует выполнять через 4 часа после приема преднизолона. Например, мать может принять преднизолон перед сном, а затем проснуться через 4 часа, чтобы кормить грудью. Опасны только дозы более 40 мг/сут. в течение длительного времени, способные задерживать рост и развитие ребенка. Топические стероиды, кроме сверхсильных, при нанесении на сосок у женщин при грудном вскармливании также безопасны. Одними из немногих препаратов, которые противопоказаны для нанесения на область соска, являются топические пимекролимус и такролимус. Биопрепараты не противопоказаны, т.к. имеют низкую пероральную биодоступность из-за больших размеров молекул, разрушающихся в протеолитической среде желудка. Основные антигистамины - бромфенирамин, хлорфенирамин, дифенгидрамин, гидроксизин, цетиризин, фексофенадин и лоратадин, также безопасны и относятся к L1-L3. Из них препаратом первой линии является лоратадин. Но дерматологи должны быть уверены, что антигистамин не угнетает выработку молока. Косметических топических продуктов лучше избегать. Не представляют значительного риска для младенца гидрохинон (L3), местный миноксидил (L2), ботулинический токсин A (L3), а также лидокаин (L2) как анестетик и эпинефрин (L1) для кормящих женщин, нуждающихся в хирургическом вмешательстве. Не смотря на безопасность, следует избегать назначения системного эритромицина в первые месяцы грудного вскармливания из-за риска пилорического стеноза у новорожденных. Системные тетрациклины не должны использоваться более 3 недель (L4). Топические антибиотики и антимикотики считаются безопасными. Среди последних первая линия - нистатин и клотримазол (оба L1). Пероральные антимикотики - гризеофульвин, флуконазол, кетоконазол, итраконазол и тербинафин классифицированы как L2, а амфотерицин B как L3. Вскармливание прекращают при микозе или мастите молочной железы из-за риска передачи грибковой и стафилококковой инфекции ребенку. Дерматологи должны информировать кормящих матерей о безопасности большинства оральных и топических препаратов, назначаемых ими.