Розацеа имеет несколько известных сопутствующих заболеваний, но широкое использование их относительных, а не абсолютных рисков «может привести к переоценке клинической важности воздействий», считает ученый из США Леонардо А. Тьяхжоно и его коллеги в публикации в журнале Американской академии дерматологии. Например, для пациента с розацеа относительный риск развития рака печени составляет 1,42, но абсолютный риск (количество случаев коморбидности на 10 000 пациенто-лет) и индекс потенциального вреда - NNH (количество больных с розацеа, которое необходимо пролечить для установления 1 случая коморбидности), которые обеспечивают «более четкую, абсолютную картину в отношении ассоциации» с розацеа, составляют 0,46 на 10000 пациенто-лет и 21 645 соответственно. Относительный риск коморбидного для розацеа рака молочной железы составляет 1,25 по сравнению с абсолютным риском 6,23 на 10 000 пациенто-лет и NNH 1606. Неправильные представления врачей, основанные на относительном риске сопутствующих заболеваний у пациентов, могут привести к увеличению количества обследований на рак, что при учете только относительного риска часто неоправданно и не без последствий. Например, 0,7% биопсий печени приводят к тяжелой внутрибрюшинной гематоме. В завершение своей статьи авторы подчеркнули, что абсолютные риски были рассчитаны исследователями с использованием когортных исследований, которые проводились с 1 июня 2008 года по 1 июня 2018 года и представляют «лучшее понимание влияния розацеа на общественное здравоохранение и клинические условия».

В своем докладе на ежегодном конгрессе EADV в Париже исполнительный директор компании Leo Pharma мистер Циглер изложил результаты проспективного обсервационного исследования PSO-BIO-REAL, согласно которому чем больше сопутствующих состояний имеется у пациентов со среднетяжелым и тяжелым бляшечным псориазом, тем меньше вероятность достижения полной ремиссии в ответ на биологическую терапию. Клиническое значение этого открытия заключается в том, что сопутствующие заболевания широко распространены среди пациентов со среднетяжелым и тяжелым псориазом. Действительно, у 64% из 846 участников PSO-BIO-REAL к началу лечения было по крайней мере одно основное сопутствующее заболевание. Это отражает картину, которая наблюдалась в других исследованиях. 60% участников впервые начали лечение биологическим агентом. Остальные 40% имели предшествующий биологический опыт. Ингибиторы ФНО этанерцепт (Энбрел), адалимумаб (Хумира) или инфликсимаб (Ремикейд) получали 61%, ингибитор интерлейкина-12/23 устекинумаб (Стелара) - 30% и ингибитор интерлейкина-17 секукинумаб (Cosentyx) - 9% пациентов. Пятью наиболее распространенными сопутствующими состояниями, присутствовавшими к началу лечения, были гипертония - у 33,5%, псориатический артрит – у 28,1%, гиперлипидемия – у 20,9%, диабет - у 13,9% и депрессия - у 13,7% пациентов с псориазом. Исходные сопутствующие заболевания были значительно более частыми среди пациентов с биологическим опытом. Например, распространенность гипертонии среди них составляла 42%, по сравнению с 28% в группе биологически наивных. Псориатический артрит присутствовал у 35% биологически опытных и 23% биологически неопытных пациентов. 19% пациентов с биологическим опытом в начале исследования имели диабет, тогда как в биологически наивной группе его имели 11%. В течение 12-месячного исследования у 3,7% пациентов развилась новая коморбидность, наиболее частыми из которых были беспокойство, гипертония, псориатический артрит, депрессия и гиперлипидемия. PASI 100 через 6 месяцев достигли 31% пациентов без исходных сопутствующих заболеваний и 16,5% пациентов с 3 и более коморбидностями. Результаты были похожи через 12 месяцев. И наоборот, неадекватный терапевтический ответ (PASI 50 или менее) через 6 месяцев имел место у 15% пациентов с псориазом без исходных сопутствующих заболеваний, у 27% с одним, у 35% с двумя и у 28% с тремя или более сопутствующими состояниями. Спонсорами исследования PSO-BIO-REAL выступили фарм компании Amgen, AstraZeneca и Leo Pharma.

Излюбленный препарат при тяжелых акне Изотретиноин является не столько ингибитором кожного микробиома, сколько его реорганизатором, считает доктор медицины из США Кеннет Б. Гордон. Похоже, что при лечении изотретиноином увеличивается разнообразие микробиома кожи и, в частности, разнообразие Cutibacterium acnes (новое название для P. acnes), и что при этом микробиом кожи пополняется типами этой бактерии, встречающимися на здоровой коже. Изотретиноин вызывает «сальную засуху», которая модифицирует микробиом кожи от патогенного до нормофизиологического. Он является золотым стандартом лечения тяжелых акне, но механизм его действия все еще полностью не выяснен. Воздействуя на сальную железу, он уменьшает пролиферацию себоцитов и подавляет выработку кожного сала. Но новые исследования показывают, что препарат также заметно влияет на микробную колонизацию кожи. Вся концепция микробиома кожи почти так же нова, как эта новая концепция влияния изотретиноина на него. Только в последние несколько лет исследователи начали характеризовать сложную микробную пленку, которая сохраняет кожу здоровой и устойчивой к инфекциям. Кожный дисбиоз в настоящее время ассоциируется с акне, псориазом, псориатическим артритом и атопическим дерматитом. 2-летнее пилотное исследование сравнивало микробиом кожи у пациентов с акне, леченных изотретиноином, с таковым у пациентов с нелеченными акне и у людей с нормальной кожей. Образцы кожи подвергались геномному анализу до лечения изотретиноином, через несколько интервалов во время лечения и примерно через 5 месяцев после прекращения лечения. Не удивительно, что до лечения микробиом был одинаковым в обеих группах акне, но заметно отличался от того, который наблюдался в нормальной коже. По мере того как продолжалась «сальная засуха» от изотретиноина, уровни Cutibacterium acnes снизились. Виды стафилококка первоначально увеличились, но затем также уменьшились. Одновременно увеличились четыре новых таксона (Rothia, Flavobacterium, Enterobacter и Micrococcus). У большинства пациентов произошла реструктуризация сообщества Cutibacterium acnes на их коже, населенного в основном менее патогенными штаммами, обнаруживаемыми на нормальной коже. Размножаясь в условиях, создаваемых изотретиноином, эти новые бактерии вытесняют патогенные виды и создают новое «здоровое» микробное сообщество кожи. Исследователи предполагают, что изотретиноин создает условия для колонизации кожи «здоровыми» сообществами Cutibacterium acnes и другими сальными кожными таксонами, которые сохраняются после лечения, что приводит к стойкой ремиссии акне (то есть, нормальной коже). Это новое и очень интересное открытие. Похоже, что причина длительно сохраняющегося после курса изотретиноина лечебного эффекта связана не столько с подавлением функции сальной железы, сколько с восстановлением микробиома кожи и возвращением его в нормальное состояние.

Недавнее ретроспективное исследование на Тайване, включившее 162842 больных псориазом из базы данных по медицинскому страхованию Тайваня (NHRID) за период с января 2000 года по декабрь 2011 года, показывает, что пациенты с псориазом имеют повышенный риск развития аутоиммунного заболевания щитовидной железы. В группе больных псориазом по сравнению с контрольной группой наблюдалось общее увеличение частоты заболеваний щитовидной железы, в т.ч. гипертиреоза - в 1,22 раза, болезни Грейвса - в 1,26 раза, приобретенного гипотиреоза - в 1,38 раза, тиреоидита – в 1,42 раза и тиреоидита Хашимото - в 1,47 раза. В группе псориатического артрита риск развития простого нетоксического зоба был в 1,44 раза, гипертиреоза – в 1,32 раза, болезни Грейвса – в 1,38 раза, гипотиреоза - 1,74 раза, тиреоидита – в 2,05 раза и тиреоидита Хашимото – в 2,09 раза выше, чем в контрольной группе. В этом исследовании связь между заболеванием щитовидной железы и псориазом не была выяснена. Однако авторы предлагают несколько возможных объяснений этого явления. Как у пациентов с заболеваниями щитовидной железы, так и у пациентов с псориазом имеется опосредованное T-хелперами 1 типа воспаление. Кроме того, существует несколько генов, которые участвуют как в развитии псориаза, так и заболеваний щитовидной железы, таких как аллель PTPN22 620W и локус на хромосоме 4q27. Это исследование показывает, что пациенты, страдающие псориазом, имеют повышенный риск развития аутоиммунной болезни щитовидной железы. Этот риск увеличивается, если пациенты также страдают псориатическим артритом. Результаты исследования подтверждают сложность системного воспаления при псориазе и напоминают клиницистам о возможной связи псориаза с патологией щитовидной железы.

Исследователи во главе с доктором Ашером Дханой из Университета Кейптауна провели систематический обзор и метаанализ для выяснения риска смертности у пациентов с псориазом. Это первое исследование, в котором рассматриваются смертность от всех причин и смертность от конкретных причин, в частности от псориаза. Новый систематический обзор и метаанализ позволяют предположить, что пациенты, страдающие псориазом, могут жить не так долго. Известно, что псориаз связан с множественными сопутствующими заболеваниями, включая метаболический синдром, сердечно-сосудистые заболевания, инфекции и злокачественные новообразования. Патофизиологическая связь между псориазом и сопутствующими ему заболеваниями еще не выяснена. Тем не менее, несколько исследований продемонстрировали увеличение смертности у пациентов, страдающих псориазом, что может быть связано с бременем сопутствующих заболеваний. В конечном итоге в систематический обзор и метаанализ были включены 12 международных исследований, опубликованных в период с 1999 по 2017 год. Результаты показали, что смертность от всех причин была выше у пациентов с псориазом по сравнению с пациентами без псориаза с относительным риском (ОР) 1,21. Среди объединенных пациентов с легким псориазом ОР общей смертности составил 1,13, а среди объединенных пациентов с тяжелым псориазом - 1,52. Удивительно, что сопутствующими заболеваниями, связанными с самым высоким относительным риском у пациентов с псориазом, были заболевания почек и печени. ОР смертности, связанной с заболеванием почек, у пациентов с псориазом по сравнению с пациентами без поражения составил 2,16, у пациентов с легким заболеванием - 2,20 и у пациентов с тяжелым заболеванием - 3,54. Аналогично, ОР смертности, связанной с заболеванием печени, у пациентов с псориазом по сравнению с пациентами без псориаза составил 2,00, у пациентов с легким заболеванием - 4,26 и у пациентов с тяжелым заболеванием - 3,97. ОР для сердечно-сосудистой смертности у пациентов с псориазом по сравнению с пациентами без псориаза был 1,15. Однако при легком псориазе ОР был только 1,05, а при тяжелом псориазе - 1,38. Коэффициент смертности от инфекций у пациентов с псориазом по сравнению с пациентами без псориаза составил 1,24, при легком заболевании - 1,41 и при тяжелом псориазе - 1,58. Хотя это исследование подчеркивает увеличение смертности у пациентов с псориазом, авторы признают, что понимание механизмов, регулирующих увеличение смертности, будет иметь ключевое значение для улучшения результатов у пациентов, страдающих псориазом.

Авторы нового руководства Американской академии педиатрии (AAP) считают, что возраст 4 недели является наиболее оптимальным для консультирования младенцев с гемангиомами (особенно с высоким риском осложнений) у специалистов для оценки состояния и возможного лечения. Это позволяет прервать или ограничить рост инфантильной гемангиомы (ИГ) в наиболее активном периоде. До настоящего времени традиционный подход к ИГ был очень невнятным, т.к. большинство из этих опухолей склонны к спонтанному разрешению без осложнений. Однако небольшой их процент вызывает функциональные нарушения, язвы или уродства. Даже для самых опытных клиницистов сложно предсказать степень роста ИГ, для чего требуется от нескольких недель до месяцев, за которые могут развиться глубокие поражения кожи и подлежащих тканей с деформацией важных анатомических структур. Обычно ИГ наиболее быстро растут в возрасте от 1 до 3 месяцев и завершают рост примерно к 5 месяцам. ААР определила 5 показаний к раннему лечению потенциально проблемных ИГ: 1) обструкция дыхательных путей; 2) застойная сердечная недостаточность; 3) обильное кровотечение из-за изъязвления; 4) нарушение зрения из-за локализации в области глаз; 5) локализация на губах или во рту, затрудняющая прием пищи. При неясном диагнозе, при пяти и более опухолях или при подозрении на анатомические аномалии следует использовать УЗИ и МРТ. Препаратом первого ряда в системной терапии является пероральный пропранолол в дозе 2–3 мг / кг / день, Лечение обычно продолжается не менее 6 - 12 месяцев (иногда дольше). При противопоказаниях или при отсутствии эффекта рекомендован в качестве препарата второго ряда преднизолон (2-3 мг/кг/сут 4-12 недель). В некоторых случаях для лечения очаговых поражений в критических анатомических областях или в период пролиферации могут использоваться внутриочаговые инъекции триамцинолона и / или бетаметазона (1-7 инъекций с интервалами 4-6 недель). Топический тимолол (0,5% гелеобразующий раствор, курс 6-9 месяцев, эффект у 92,3% ) может быть назначен при тонких или поверхностных поражениях (т. е. толщиной <1 мм). При неэффективности лекарственного лечения, при опухолях на «эстетически чувствительных областях», изъязвлениях или затруднении функции или деформации жизненно важных органов (например, дыхательные пути или глаза) может быть показана операция. С появлением ?-блокаторной терапии хирургический и лазерный подходы, как более рисковые методы, используются реже. Родители и опекуны детей должны быть информированы о возможных осложнениях и оптимальных сроках обращения к специалисту. В отдаленных регионах для своевременного консультирования необходимо использовать телемедицину.