Д-р Дж.Джонсон и соавторы из США опубликовали в зарубежном дерматологическом журнале статью, в которой развенчивается миф о «гипоаллергенности» популярных на Западе наружных препаратов для ухода за кожей промежности у младенцев.
Авторы проанализировали состав 25 наиболее популярных на платформе Amazon «кремов под подгузник», применяемых для профилактики и лечения пеленочного дерматита.
Выяснилось, что 80% протестированных средств содержали как минимум один потенциальный аллерген, при этом в 67% случаев в составе присутствовало два и более «небезопасных» компонента. Чаще всего в состав включали прополис (44% средств) и ланолин (в 36%); также нередко производители использовали ароматизаторы, токоферол, смесь аллергенов сложноцветных, перуанский бальзам.
По мнению д-р Дж.Джонсон и др., маркировка «натуральный состав» или «гипоаллергенно» не гарантирует безопасности при применении подобных средств, и даже наоборот: кремы и присыпки, позиционируемые производителем в качестве «экологически чистых» или «природных», нередко содержат компоненты с высоким аллергенным потенциалом, причем некоторые ингредиенты американские производитеи «маскируют» под альтернативными названиями, затрудняя оценку риска.
Авторы рекомендовали родителям при выборе средств для ухода за кожей младенцев отдавать предпочтение продуктам с минимальным количеством компонентов в составе и «с осторожностью относиться к заявлениям маркетологов».

Д-р В.К.Патра и соавторы из Франции, Австрии и Великобритании опубликовали в журнале об исследованиях в дерматологии результаты доклинического исследования, посвященного роли кожного микробиома реакции кожи на иммуносупрессивное действие ультрафиолетового (УФ) излучения.
С помощью экспериментальной модели подавления адаптивного иммунного ответа на контактный аллерген (2,4-динитрофторбензол) исследователи выяснили, что облучение УФ-В вызывает временное, но значительное изменение состава микробиоты кожи, одним из ключевых медиаторов которого является продукт метаболизма гистидина, образующийся под действием солнечных лучей — цис-урокановая кислота.
Генетические и культуральные исследования in vitro, масс-спектрометрия и эксперименты на мышиной модели позволили обнаружить, что Staphylococcus epidermidis, бактерии, обладающие ферментом уроканазой, способны метаболизировать цис-урокановую кислоту, понижая ее концентрацию на коже и ослабляя ее иммуносупрессивное действие в отношении механизмов приобретенного иммунитета, равно как и толерантность к контактному аллергену.
Интересно, что местное нанесение ингибитора уроканазы приводило к восстановлению уровней цис-урокановой кислоты и возобновлению иммунносупрессии.
Авторы предположили, что полученные данные могут открыть новые перспективы для модификации подходов к фототерапии и фотозащите кожи.

Д-р Э.МакМаллен из Канады и соавторы опубликовали в журнале американской академии дерматологии статью, в которой сообщается об учащении случаев отравлений домашних животных топическим миноксидилом, применяемым для лечения андрогенетической алопеции (АА).
Авторы провели обзор научных публикаций по теме, а также проанализировали данные токсикологического центра Американского общества по предотвращению жестокости к животным (ASPCA) за период с 2013 по 2024 гг. В анализ включили в общей сложности 700 клинических случаев отравлений миноксидилом у собак и кошек, также авторы работы оценили «динамику интереса к препарату» по данным Google Trends.
Наибольшее число отравлений было зарегистрировано у кошек — в 96% случаев контакт происходил опосредованно: через постельное белье, кожу владельцев или поверхности в ванной комнате. У собак, напротив, отравление чаще развивалось вследствие «исследовательского» поведения — при разжевывании упаковки или рытье в мусорной корзине.
В общей выборке у 70% животных контакт с миноксидилом происходил перорально, у 10% — чрескожно, а в 20% случаев — и так, и так («смешанный» контакт).
Наиболее частыми симптомами отравления были понижение кровяного давления (43,6%), вялость (33,3%), тахикардия и тахипноэ. Несмотря на принимаемые меры, летальный исход зафиксирован был у 14,7% кошек.
Авторы подчеркнули, что кошки особенно уязвимы к действию миноксидила из-за отсутствия печеночных ферментов-глюкуронидаз, могущих обезвредить токсины. К дополнительным факторам риска отнесли малую массу тела животного и любовь к вылизыванию шерсти.
Д-р Э.МакМаллен и коллеги рекомендовали дерматологам предупреждать пациентов, у которых есть домашние питомцы, о важности:
• хранить флаконы с миноксидилом вне зоны досягаемости животных (в том числе в закрывающихся шкафах);
• не допускать контакта питомцев с обработанными участками кожи;
• тщательно утилизировать ватные диски, перчатки и использованные салфетки;
• при невозможности соблюдения мер предосторожности — рассмотреть прием миноксидила per os.
Несмотря на рост числа отравлений, ни одна из зарегистрированных на Западе форм миноксидила для наружного применения на данный момент не содержит предупреждения о потенциальной опасности для домашних животных.

Д-р Й.Э.Б.Стендеруп и соавторы из Дании опубликовали в зарубежном журнале для детских дерматологов систематический обзор, посвящённый распространённости микозов стоп у детей.
В анализ вошли 29 исследований с минимальной выборкой 100 пациентов в возрасте до 18 лет.
В общей сложности были задействованы медицинские данные детей из 10 стран (в том числе – Испании, Индии, Саудовской Аравии и Танзании). Средний возраст пациентов составил 12,6 года, 52,6% – мужского пола.
Большая часть исследований была проведена среди школьников, в качестве диагностических методов применяли клинический осмотр, микроскопию и культуральное исследование (посев).
Заболеваемость микозами стоп среди детей школьного возраста по данным разных авторов варьировала от 0,03% до 15,6% в зависимости от географического региона и социально-экономического уровня (распространенность микозов стоп была выше в более жарких и менее экономически развитых странах, в сельской местности).
Наиболее частыми возбудителями микозов стоп у детей назвали дерматофиты — Trichophyton rubrum (53%) и Trichophyton mentagrophytes (42%).
Авторы обратили внимание на «недооцененность» проблемы грибковых инфекций стоп у детей в некоторых странах и необходимость разработки единых протоколов диагностики, профилактики и лечения «детских» микозов.

В журнале американской академии дерматологии вышла статья д-ра К.Манн и соавторов, в которой представлены результаты крупного популяционного исследования взаимосвязи между воспалительными заболеваниями кожи у детей, нарушениями сна и психическими расстройствами.
В ретроспективном анализе использовали данные 190490 американских детей в возрасте от 5 до 17 лет с диагнозами «атопический дерматит» (АтД) (79673 пациента), «псориаз» (28365 пациентов) и «крапивница» (острая или хроническая) (82452 пациента).
Результаты показали, что у детей с псориазом, в сравнении со здоровыми сверстниками, гиперсомния (чрезмерная дневная сонливость, «слишком долгий» сон) наблюдалась в 3,2 раза, синдромом обструктивного апноэ сна – в 2,1 раза чаще, хроническую усталость такие дети испытывали в 1,8 раза чаще, и в 1,9 раза чаще сталкивались с симптомами депрессии.
У детей, страдающих и крапивницей, и АтД, риск развития нарушений сна был повышен в 1,7 раза, тревожно-фобических расстройств – в 1,6 раза (у пациентов только с АтД этот риск также был повышен в 1,5 раза), бессонница у таких детей также отмечалась в 1,4 раза чаще, чем у здоровых.
Как заметили авторы статьи, нарушение сна у детей с воспалительными дерматозами может сопровождаться раздражительностью, снижением концентрации внимания, возникновением перепадов настроения, нередко приводит к трудностям в учебе. Хроническое «недосыпание» значительно повышает риск развития депрессии и тревожных расстройств.
Исследователи подчеркнули важность регулярной оценки качества сна у детей с воспалительными заболеваниями кожи и порекомендовали практикующим врачам-дерматологами «активно расспрашивать детей и их родителей о возможном наличии зуда по ночам, частых пробуждений и других симптомов, могущих свидетельствовать о необходимости скорректировать назначенную схему терапии для повышения ее эффективности.

Д-р А.Арза и соавторы из США опубликовали в журнале американской академии дерматологии результаты ретроспективного исследования влияния установки внутриматочной спирали (ВМС) на риск развития розацеа у женщин.
Когорту в исследовании составили женщины в возрасте от 18 до 50 лет, каждой была установлена гормональная ВМС или негормональная медьсодержащая. Женщин, у которых симптомы розацеа отмечались и до установки ВМС, в исследование не включали. Заболеваемость розацеа среди участниц оценивали через 1, 3 и 5 лет после установки ВМС.
Выяснилось, что у женщин, использующих гормональные ВМС, риск развития розацеа был значимо выше, чем у пользовательниц медьсодержащих ВМС: так, через 1 год после установки гормональной ВМС риск повышался на 66%, медьсодержащец – на 39%. Тенденция сохранялась и через 3 и 5 лет наблюдения.
При использовании ВМС, содержащих более низкую дозу левоноргестрела, увеличения риска не наблюдали.
Исследователи предположили, что повышенный риск развития розацеа связан с влиянием, оказываемым прогестероном и эстрогеном на сосуды кожи и воспалительные процессы, при этом подчеркнув, что ВМС, скорее всего, не вызывают дебют розацеа напрямую, но могут послужить триггером у женщин с генетической предрасположенностью.
При этом, как сообщают д-р А.Арза и проч., в случае развития симптомов розацеа в удалении ВМС нет необходимости – достаточно «обычного» лечения для достижения контроля над течением заболевания.

В британском дерматологическом журнале вышла статья д-ра Д-р Ш.Нэслунд-Кох и соавторов из Университетской больницы Копенгагена, в которой сообщается о результатах крупного исследования связи между системным воспалением малой выраженности и риском развития псориаза.
Авторы проанализировали данные 105418 участников (средний возраст – 58 лет; 55% женщины) из когорты проспективного Copenhagen General Population Study за 2003-2015 гг.
На скрининговом визите для включения в когорту участникам проводили анализ маркеров воспаления: индекс системного иммуновоспаления (ИСИ), отношение нейтрофилов к лимфоцитам (ОНЛ) и уровень С-реактивного белка (СРБ). В соответствии с уровнем маркеров воспаления участников исследования разделяли на «процентильные группы»: ниже 50-го процентиля, 50-90-й процентиль и выше 90-го процентиля. Средний срок наблюдения каждого участника составил 9,4 года, факт установки диагноза «псориаз» определяли по данным Национального регистра пациентов Дании.
Выяснилось, что повышение ИСИ, ОНЛ и СРБ статистически значимо связаны с более высоким риском развития псориаза. Так, при уровне ИСИ выше 75-го процентиля риск псориаза возрастал на 40% (ОР 1,40; 95% ДИ 1,19–1,66), при аналогичном повышении СРБ – на 75% (ОР 1,75; 95% ДИ 1,48–2,06).
Чем выше был уровень маркеров системного воспаления, тем пропорционально выше был и риск развития псориаза. У пациентов с одновременным повышением всех трех исследуемых маркеров риск развития псориаза оказался на 52% выше, чем у участников с «нормальными» показателями системного воспаления.
Высокие уровни ИСИ и CРБ также связали с повышенным риском развития псориатического и ревматоидного артрита.
Авторы заключили, что малоинтенсивное хроническое системное воспаление является важным незавимимым фактором риска развития псориаза средней и высокой тяжести, а маркеры системного воспаления могут оказаться полезны клиницистам для прогнозирования и профилактики псориаза, а также стратификации больных.