Новая статья д-ра С.Керре и д-ра А.Гуссенс из Бельгии, посвященная аллергическому контактному хейлиту (АКХ) и стоматиту (АКС) в ответ на пищевые и «питьевые» аллергены вышла в зарубежном журнале по контактному дерматиту.
Авторы представили несколько клинических случаев, по их мнению, «недопредставленного» в литературе АКХ/АКС в ответ на аллергены пищевых продуктов и напитков – в частности, сульфиты и корицу.
В первом из представленных случаев описано развитие опухания губ, эритемы в связи с гиперчувствительностью к сульфитам (подтвержденной аппликационными пробами). Отказ от игристого вина привел к исчезновению симптомов у пациентки 81 года.
Во втором случае у женщины 50 лет, любительницы корицы, возникли афтозные элементы в полости рта, отек век – сенсибилизация к корице была выявлена по результатам аппликационных проб. Исключение корицы из рациона «решило проблему».

В зарубежном дерматологическом журнале опубликовали результаты ретроспективного исследования, проведенного израильскими авторами д-р Ш.Барухом и др. с целью сравнения эффективности атенолола и пропранолола в терапии инфантильных гемангиом (ИГ).
Согласно данным, приведенным авторами во вводной части статьи, после отмены пропранолола (препарата первой линии при ИГ) у 6-25% пациентов отмечается рецидивирование новообразования. Авторы задались целью сравнить частоту «возвращения» ИГ после прекращения приема атенолола и пропранолола и определить связанные с этим факторы риска.
В анализ включили медицинские данные всех пациентов, проходивших лечение по поводу ИГ в период с 2009-2019 гг. в одном из специализированных клинических центров в Израиле, в общей сложности в исследовании приняли участие 445 больных. Из этого числа 267 пациентов (60%) получали пропранолол, а 178 (40%) – атенолол.
Частота рецидива ИГ в обеих группах оказалась приблизительно одинакова: 59 (22,1%) в группе пропранолола и 40 (22,5%) в группе атенолола.
Пациентам, получавшим атенолол, требовался меньший по продолжительности курс приема препарата для «остановки» роста ИГ (9,41 ± 5,61 против 14,79 ± 10,02 месяцев у пациентов, получающих пропранолол, p < 0,001).
Риск рецидивирования ИГ был ниже у больных, которые начали принимать атенолол в возрасте до 5 месяцев, но с увеличением продолжительности лечения риск возобновления роста возрастал.
Других статистически значимых закономерностей авторам работы выявить не удалось.

Безопасность и эффективность комбинированных препаратов на основе ретиноидов (адапален) и бензоилпероксида (БПО) для лечения акне оценили д-р К.Саттар и соавторы из Пакистана.
Авторы отобрали рандомизированные контролируемые исследования (РКИ) из открытых баз данных ScienceDirect, Google Scholar и PubMed по ключевым словам «акне», «адапален/бензоилпероксид», все статьи были опубликованы в период с 2003 по 2023 год.
В 8 РКИ, вошедших в систематический обзор, в общей сложности приняли участие 4596 человек (52,8% женщины). Само раннее из исследований было проведено в феврале 2007 года, самое позднее – в мае 2022 года.
На фоне лечения улучшение состояния кожи наблюдалось у всех пациентов основных групп, причем условная эффективность (выраженность уменьшения числа высыпаний) в различных РКИ варьировалась от 27,5% до 70,2%.
Побочные эффекты в разных РКИ возникали у 2,7-57,9% больных, но все нежелательные реакции были сочтены незначительными, не привели к отказу от лечения и самопроизвольно разрешились.
Авторы заключили, что комбинации адапалена и БПО при акне эффективны и безопасны.

В журнале американской дерматологической академии вышла статья д-ра Х.Р.В.Гонтихо и соавторов из Бразилии и США, посвященная частоте случаев тонкой меланомы (ТМ — толщина по Бреслоу менее или равная 1 мм) кожи и меланомы in situ (MIS) с «плохим прогнозом» и/или неблагоприятными исходами.
В исследовании приняли участие пациенты из Бразилии и США, которым диагнозы ТМ (542 человека) или MIS (580 человек) установили в период с 1997 по 2020 гг. Исключали пациентов с «плохими» прогностическими факторами — изъязвлением, травматизацией, отягощенным по меланоме семейным анамнезом и др.), средний срок наблюдения составил 6,5 лет, средняя толщина опухоли по Бреслоу — 0,45 мм.
В когорте MIS местный рецидив развился у 14 больных (2,4%), у 2 больных (0,3%) выявили метастазы во внутренние органы, еще у 2 — летальный исход.
Среди больных с ТМ местный рецидив зарегистрировали у 7 больных (13%), отдаленные метастазы — у 12 (2,2%) и летальный исход — у 6 (1,1%).
Интересно, что за срок наблюдения у 31,9% пациентов был выявлен базальноклеточный рак кожи, у 23 — плоскоклеточный, у 18,7% — «новая» первичная меланома кожи.

В американском дерматологическом журнале вышла статья д-ра С.Мискинайте и соавторов из Европы — они предлагают выделить новый синдром ASH, проявляющийся сочетанием гнойного гидраденита (ГГ) и фульминантных акне (ФА) у одного больного.
Авторы представили серию клинических наблюдений за 14 пациентами с ГГ и ФА, которым проводили генетические исследования — тесты позволили выявить полиморфизм генов, связанных с поддержанием воспалительного процесса.
У всех больных наблюдалось сходное течение заболевания — сначала развивалась клиническая картина устойчивых к лечению угрей, затем заболевание прогрессировало и присоединялись симптомы гидраденита. У всех больных семейных анамнез был отягощен по акне и/или ГГ.
Авторы подчеркнули, что выявленные ими генетические полиморфизмы у пациенов с ASH-синдромом отличались от генетических мутаций, характерных для группы пациентов с синдромами PASH (гангренозная пиодермия, акне, гидраденит) и PAPASH (пиогенный артрит, акне, гангренозная пиодермия и гидраденит), что и навело исследователей на мысль о новом фенотипе.

В журнале американской академии дерматологии вышла статья д-ра Э.С.Паллер и соавторов из США, в которой представлены промежуточные результаты крупного исследования последствий применения системных препаратов для лечения атопического дерматита (АтД) у детей в возрасте младше 12 лет.
В продолжающемся международном проспективном продольном наблюдательном исследовании, рассчитанном на 10 лет, за два года приняли участие 732 пациента в возрасте до 12 лет с недостаточно контролируемым АтД. Все дети получали системные препараты (биологические препараты, метотрексат, циклоспорин, азатиоприн, микофенолата мофетил, кортикостероиды), некоторые — УФ-терапию, либо проходили лечение наружными препаратами, соответствуя при этом критериям для назначения системной терапии.
Средняя продолжительность курса дупилумаба в исследовании составила 8,1 месяца, метотрексата — 13 месяцев, циклоспорина — 10,7 месяца.
Частота отказа пациентов от продолжения лечения дупилумабом, метотрексатом и циклоспорином составила 8,3%, 28,9% и 43% соответственно. Начатое лечение чаще всего прерывали из-за развития нежелательных побочных явлений.
Наиболее значимое улучшение состояния кожи по шкале EASI, уменьшение площади пораженной кожи, снижение зуда и выраженности расчесывания наблюдались, как определили авторы работы, на фоне лечения дупилумабом.

Результаты ретроспективного исследования клинических характеристик течения и исходов случаев буллезного пемфигоида (БП), ассоциированного с приемом гипогликемических препаратов из группы ингибиторов дипептилпептидазы-4 (ДПП-4), также известных как «глиптины», д-р И.Учжииэ и соавторы из Японии опубликовали в американском дерматологическом журнале.
Выяснилось, что в группе пациентов больницы при университете Хоккайдо, у которых симптомы БП развились вследствие приема глиптинов, менее выраженно проявлялась эритема, ниже было содержание эозинофилов в периферической крови, а также таким больным реже требовался пролонгированный курс лечения преднизолоном (в сравнении с больными БП, не ассоциированным с применением ингибиторов ДПП-4).
Авторы статьи подчеркнули необходимость корректировать существующие подходы к терапии БП у больных с «глиптиновой» формой заболевания ввиду более легкого течения.